Бог есть Свет, и нет в Нём никакой тьмы. Vol 2

[Ilia Krohmal]

Глава 1. В поисках патриархов

Вначале была единственная семья с особыми отношениями с Богом. Со временем эта семья увеличивалась и значительно умножилась, превратившись в народ Израиля.

Это первое великое библейское сказание, рассказ о мечтах переселенцев и божественных обещаниях, которые служат красочным и вдохновляющим вступлением в последующую историю народа Израиля.

Авраам был первым патриархом и получателем божественных обещаний земли и обильного потомства, которые переносились из поколения в поколение к его сыну Исааку, сыну Исаака Иакову, также известному как Израиль.

Среди двенадцати сыновей Иакова, каждый из которых стал предком израильского племени, Иуде отведена особая главенствующая роль.

Библейский рассказ о жизни патриархов это блестящая история как о семье, так и о народе в целом.

Она черпает свою эмоциональную силу от записи проникновенной человеческой борьбы отцов, матерей, мужей, жен, дочерей и сынов.

В некотором смысле она является типичной семейной историей со всеми ее радостями и горестями, любовью и ненавистью, обманом и хитростью, нуждой и процветанием.

Это также универсальная философская история об отношениях между Богом и человечеством, о преданности и послушании, о добре и зле, о вере, благочестии и аморальности.

Это история о выборе Богом народа, вечном божественном обете земли, процветания и роста. Из почти всех точек зрения исторической, психологической и духовной патриархальные повествования являются великим литературным достижением.

Но являются ли они достоверными летописями появления народа Израиля? Есть ли какие-нибудь свидетельства того, что праотцы Авраам, Исаак и Иаков, а также праматери Сарра, Ревекка, Лия и Рахиль жили на самом деле?

[Ilia Krohmal]

Безуспешный поиск исторического Авраама

Прежде чем описать вероятное время и исторические обстоятельства, в которых из более ранних источников было соткано воедино повествование о библейских патриархах, важно объяснить, почему так много ученых предшествующего столетия были убеждены, что сказание о патриархах, по крайней мере, в общих чертах, было исторически верным.

Пастушеский уклад жизни патриархов в основных чертах казался археологам начала 20 века похожим на жизнь современных бедуинов ближнего востока.

Идея ученых была в том, что образ жизни бедуинов был практически неизменным на протяжении тысячелетий, что придавало правдоподобие библейским рассказам с описанием богатства, выражающегося в количестве овец и коз (быт. 30:30-43), постоянными клановыми конфликтами с оседлыми сельскими жителями по поводу колодцев с водой (быт. 21:25-33 ) и спорами по поводу пастбищ (быт. 13:5-12).

Кроме того, явные ссылки на месопотамские и сирийские места, вроде места рождения авраама ура и харрана на притоке евфрата (где продолжала жить большая часть семьи авраама после его миграции в ханаан), казалось, соответствовали результатам археологических раскопок на восточной дуге плодородного полумесяца (условное название региона на ближнем востоке, в котором в зимние месяцы наблюдается повышенное количество осадков. прим. перев.), где были обнаружены центры цивилизаций древнего ближнего востока.


И все же было что-то гораздо более глубокое и связанное с современной религиозной верой, что мотивировало ученых на поиски «исторических» патриархов.

Многие ранние библейские археологи прошли подготовку как священнослужители или теологи.

Они были убеждены, что их вера в обещание Бога Аврааму, Исааку и Иакову неотъемлемое право еврейского народа по рождению и переданное христианам, как объяснял в своем послании к галатам ап. павел было реальностью.

И если оно было реальностью, это предположительно происходило с реальными людьми, а не было творением неизвестных древних книжников.

Французский ученый-доминиканец и археолог Роланд дэ во указывал, к примеру, что «если вера в историю Израиля не основана на истории, такая вера ошибочна, а значит, и наша вера тоже».

И старейший авторитет американской археологии Вильям ф. олбрайт повторил то же мнение, что «в целом картина в книге бытия исторична, и нет никаких причин сомневаться в точности ее общих биографических деталей».

Действительно, в первые десятилетия 20 века, когда происходили великие открытия в Месопотамии и активизация археологической деятельности в Палестине, многие библейские историки и археологи были убеждены, что новые открытия могут сделать вероятным, если вообще не полностью доказать, что патриархи были историческими фигурами.

Они аргументировали это тем, что библейские повествования, даже если они были скомпилированы в более позднее время, такое как период объединенной монархии, по крайней мере, сохранили основные очертания подлинной, древней исторической действительности.

Действительно, Библия предоставляет большое количество специфической хронологической информации, которая должна помочь, прежде всего, точно определить, когда жили патриархи.

Библия рассказывает раннюю историю Израиля последовательно от патриархов до Египта, исхода, блужданий в пустыне, завоевания Ханаана, периода судей и до основания монархии.

Она также предоставляет ключ к подсчету специфических дат.

Наиболее важная подсказка это указание в 1 царей 6:1 о том, что исход состоялся за 480 лет до начала строительства иерусалимского храма (четвертого года правления соломона).

Кроме того, в исход 12:40 говорится, что израильтяне пережили 400 лет рабства в египте до исхода.

Добавив чуть более двух сотен лет для перекрытия сроков жизни патриархов в Ханаане до того, как израильтяне мигрировали в египет, мы приходим к библейской дате около 2100 года до н.э. собственного отъезда авраама в ханаан.

Конечно, имелись некоторые явные проблемы для принятия такой даты в целях точной исторической реконструкции, не последняя из которых это чрезвычайно долгие продолжительности жизни Авраама, Исаака и Иакова, которые переходили далеко за сотню лет.

Вдобавок, поздние генеалогии, прослеженные у потомков Иакова, были запутанными, если не сказать взаимно противоречащими.

Моисей и Аарон, к примеру, идентифицировались в библии как четвертое поколение сына Иакова Левия, в то время как Иисус Навин, современник Моисея и Аарона, был объявлен как двенадцатое поколение от Иосифа, другого сына Иакова. Это вряд ли было незначительным расхождением.

Американский ученый Олбрайт, тем не менее, утверждал, что определенные уникальные детали в рассказе книги бытие могут иметь ключевое значение для проверки их исторической основы.

Элементы, такие как личные имена, необычные традиции брака и законы продажи земель, могут быть выявлены в записях обществ месопотамии второго тысячелетия до н.э., откуда согласно сообщению пришел Авраам.

Ге менее важно то, что патриархи описаны как ведущие жизнь бедуинов, передвигающиеся со своими стадами в центральных возвышенностях ханаана между сихемом, вефилем, беэр-шевой и хевроном.

Все эти элементы убедили олбрайта в том, что патриархи были реальными. таким образом, он и его коллеги начали искать свидетельства пастушеских групп месопотамского происхождения по всему ханаану 2000 года до н.э.

Тем не менее, поиск исторических патриархов в конечном счете был неудачным, так как ни один из периодов предлагаемых библией дат полностью не совместим на фоне библейских историй.

Предполагаемая миграция на запад групп из месопотамии в ханаан так называемая миграция аморреев в которой олбрайт расположил приход авраама и его семьи, позже была признана иллюзорной.

Археология полностью опровергла утверждение, что внезапное массовое перемещение населения в это время имело место.

А кажущиеся параллели между месопотамскими законами и обычаями второго тысячелетия, с одной стороны, и описанными в библейском повествовании, с другой, были настолько общими, что они могли применяться практически в любой период истории в древнем ближнем востоке.

Жонглирование датами не помогло в решении этого вопроса.
Последующие попытки дэ во поместить повествование о патриархах в среднем бронзовом веке (2000 1550 гг. до н.э.), а также попытки спейсера и гордона поместить их на фоне архивов 15-го века до н.э., обнаруженных в нузи на севере ирака, а также израильским библейским историком биньямином мацаром разместить их в раннем железном веке таким же образом окончились неудачей установления убедительных ссылок.

Подчеркнутые параллели были настолько общими, что они могли быть обнаружены во многих периодах.

Все инициативы создали что-то вроде замкнутого круга. Научные теории о возрасте патриархов (в историческом существовании которых тогда не было сомнений) изменились в соответствии с открытиями, от середины третьего тысячелетия до н.э. до конца этого тысячелетия, до начала второго тысячелетия до н.э., до середины второго тысячелетия, до раннего железного века.

Главная проблема была в том, что ученые, которые принимали библейские расчеты как реалистические, верили, что возрасты патриархов должны быть рассмотрены, так или иначе, как ранние фазы в последовательной истории израиля.

Некоторые предательские анахронизмы

Критические текстологи, которые идентифицировали разные источники, лежащие в основе книги бытие, настаивали, что патриархальные повествования были оформлены в письменном виде в сравнительно позднее время, во времена монархии (10-8 вв. до н.э.) или позже, во время плена или в послепленный период (6-5 вв. до н.э.).

Германский библеист юлиус велльгаузен утверждал, что рассказы о патриархах в произведениях как j, так и e отразили чаяния поздней израильской монархии, которые спроецированы на жизни легендарных отцов в основном мифического прошлого.

Таким образом, библейские рассказы должны рассматриваться как национальная мифология с исторической основой не более чем в гомеровской саге о путешествиях одиссея или саге виргилия об основании рима энеем.

В последние десятилетия американские библеисты джон ван сетерс и томас томпсон обозначили дополнительные проблемы недостоверных и мнимых археологических свидетельств о библейских патриархах во втором тысячелетии до н.э. они утверждали, что даже если поздние тексты содержали некоторую раннюю традицию, подбор и расположение рассказов выражает явные послания библейских редакторов во время компиляции, а не сохраняли достоверный исторический отчет.

Но когда производилась эта компиляция? Библейский текст обнаруживает некоторые подсказки, которые могут определить время ее окончательного составления.

Возьмем, к примеру, повторяющиеся упоминания верблюдов. Истории патриархов, как правило, связаны со стадами верблюдов; но и в рассказе о продаже в рабство иосифа его братьями (бытие, 37:25) верблюды также описываются в качестве вьючных животных, используемых в торговых караванах.

Благодаря археологическим исследованиям мы теперь знаем, что верблюды не были одомашнены в качестве вьючных животных ранее конца второго тысячелетия и не использовались широко в этом качестве на ближнем востоке вплоть до 1000 года до н.э.

И даже еще более красноречивые детали - верблюжий караван, везущий «стираксу, бальзам и ладан» в истории об иосифе демонстрирует очевидное знакомство с основными продуктами прибыльной аравийской торговли, процветавшей под управлением ассирийской империи в 8-7 вв. до н.э.

Действительно, раскопки в тель-йемме в южной прибрежной равнине израиля чрезвычайно важном перевалочном пункте на основном караванном пути между аравией и странами средиземноморья показывают резкое увеличение числа верблюжьих останков в седьмом веке до н.э. кости принадлежали исключительно взрослым верблюдам, предположительно, вьючным животным, подтверждая этим, что они были из числа пришлых животных, а не местно выращенных стад (среди которых должны были быть найдены кости молодых животных).

Действительно, именно в это время ассирийские источники описывают верблюдов, используемых в караванах в качестве вьючных животных. только тогда верблюды стали достаточно рядовым, обычным явлением ландшафта, которое будет отражено как случайная деталь литературного повествования.

Также существует проблема относительно филистимлян. Мы слышим о них в связи с встречей исаака с «авимелехом, царем филистимским» в городе гераре (быт. 26:1).

Филистимляне, группа переселенцев из эгейского или средиземноморского побережья, еще не создали своих поселений вдоль прибрежной равнины ханаана с того времени еще около 1200 лет. их города процветали в 11 и 10 веках до н.э. и продолжали доминировать в регионе именно в ассирийский период.

Упоминание о гераре как филистимском городе в повествовании об Исааке и упоминание города (без филистимской атрибутики) в истории об аврааме (быт. 20:1) предполагают его особое значение или по крайней мере широкую известность во время составления повествований о патриархах.

Герар сегодня идентифицируется с телль-харором на севере долины беэр-шевы, а раскопки показали, что в первом железном веке ранней фазе филистимской истории он был не более чем маленькой, совсем незначительной деревней.

А вот в конце восьмого седьмом веке до н.э. он стал сильной, хорошо укрепленной административной крепостью на юге, что служит очевидным хронологическим ориентиром.

Были ли эти нелепые детали поздней вставкой в раннюю традицию или были ли они показателями того, что как эти детали, так и само повествование, были поздними?

Многие ученые, особенно из тех, кто поддерживал идею «исторических» патриархов, считали их случайными деталями.

Но, как высказался томас томпсон еще в 1970 году, специфические ссылки в тексте на города, соседние народы и знакомые места это как раз те аспекты, которые отличают истории о патриархах от полностью мистических народных сказаний.

Они чрезвычайно важны для определения даты. Другими словами, «анахронизмы» гораздо более важны для датировки и понимания значения и исторического контекста рассказов о патриархах, чем поиск древних бедуинов или математические подсчеты возраста патриархов и генеалогий.

Такое сочетание верблюдов, аравийских товаров, филистимлян и герара, также как других мест и народов, упоминаемых в историях о патриархах в бытие, имеет большое значение. все эти ключи указывают на время составления на много веков позже того времени, в котором размещает патриархов библия.

Эти и другие анахронизмы предлагают интенсивный период написания этих повествований в восьмом и седьмом веках до н.э.

[Ilia Krohmal]

Завтра продолжим публикацию наиболее интересных мест.

[Роман]

А при чём тут дар проречения(Дух Святой), к покаянию?

А от какого источника святости человек имеет чувство вины за свои неправильные поступки?

[Роман]

Вообще то 1 января начинается церковный праздник "Обрезание Господне"!

Значит двойной повод

[Роман]

Вообще то раввин Иисус всего лишь навсего цитирует и глубже раскрывает евреям, одно из направлений учения Танаха!

(26) Благо тому, кто терпеливо ожидает спасения от Всевышнего 30. Подставляет ланиту свою биющему его, пресыщается поношением..(Плач.3)

(6) Спину свою отдал я побивающим и щеки свои вырывающим волосы, лица своего не закрывал от поруганий и плевания. (7) И Яхве Всесильный помогает мне, поэтому не стыжусь я, поэтому сделал я лицо свое, как кремень, и знаю, что не буду посрамлен. (Исаия 50)

Когда Его ударили по щеке,разве Он подставил другую?

[Роман]

Опять у вас Роман, отсебятина! Вот, читайте внимательно:

"Ибо когда я молюсь на незнакомом языке, то хотя дух мой и молится, но ум мой остается без плода." 1Кор 14

Мудрый - да поймёт!!!

В том сообщении я говорил об иных языках,т.е как вы будете говорить о делах Божиих с мусульманиномили профессором биологии,конечно на их языках,т.е иных от вашего христианского.А о стихе который вы привели я скажу так: В детстве перед сном меня научили читать молитву от страха темноты:Ложусь я спать на Божью печать ангел в окнах сам Господь в дверях,среди Храма и Святого Духа,аминь-вот найди в этой молитве плод для ума,его нет эта молитва Духом,как и Отче наш для меня.

[Роман]

Хотя я не отрицаю что в эйфории человек имея огромное желание молиться и не найдя слов,может издавать звуки взывая от ражости к Богу

[Роман]

Тогда почему даже Иисус называл всех многобожников и беззакоников - псами, свиньями, плевелами и сынами диавола? Это что, любовь такая???

Это просто констатация факта,человек находящийся не в Духе,имеет много грязных,злых,кусачих собачих мыслей,вот об этих мыслях и идет речь

[Роман]

Rabi,через тебя действует Бог для того чтобы я вникал в писание,но не забывай,что и ассирийцы написано 'дело рук Моих'.Я не силен в писании ответил в меру понимания,теперь ты ответь на мой первый вопрос

[Ilia Krohmal]

Живая карта древнего Ближнего Востока

Когда мы проверяем генеалогии патриархов и многих народов, которые возникли с их встреч, браков и из семейных отношений, становится свидетельством то, что они предлагают красочную карту человечества с несомненной точки зрения царства Израиль и царства Иудеи в 8 и 7 веках до н.э.

Эти истории предлагают изощренные комментарии по политическим вопросам в этом регионе в ассирийский и нео-вавилонский период.

Мало того, что многие из этнических терминов и названий мест могут быть датированы этим временем, но также их характеристики прекрасно состыковываются с отношениями соседних народов и государств с Иудеей и Израилем.

Начнем с арамеев (сириян), которые доминируют в историях женитьбы Иакова с Лией и Рахиль, и его отношений с дядей Лаваном.

Арамеи не упоминаются как отдельная этническая группа в текстах древнего Ближнего Востока до 1100 года до н.э.

Они стали доминирующим фактором на северных границах израильтян в начале 9 века до н.э., когда на территории современной Сирии образовался ряд арамейских царств.

Среди них царство Арам-Дамаск было временами то союзником, то соперником царства Израиль в борьбе за контроль над богатыми сельскохозяйственными территориями, лежащими между основными центрами в долине верхнего Иордана и Галилее.

И цикл рассказов об Иакове и Лаване, фактически, метафорически выражают сложные и зачастую бурные отношения между Арамом и Израилем на протяжении многих веков.

С одной стороны, Израиль и Арам были частыми военными соперниками. С другой, большая часть населения северных территорий Израиля, видимо, по происхождению были арамеями.

Так, книга Второзаконие заходит так далеко, что описывает Иакова как «странствующего арамеянина» (Втор. 26:5), а рассказы об отношениях между отдельными патриархами и их арамейскими родственниками Иаковом и Лаваном ясно выражают осознание общего происхождения.

Библейское описание напряженности отношений между Иаковым и Лаваном и их возможное создание пограничного «памятника» к востоку от Иордана в качестве границы между их народами (Быт. 31:51-54, в основном «Элогистическая» - Е, или «северная» часть рассказа) отражает терририальный раздел между Арамом и Израилем в 9-8 веках до н.э.

Сказания о патриархах также ясно отражают отношения Израиля и Иудеи с их восточными соседями.

В течение 8 и 7 столетий до н.э. их контакты с царствами Аммона и Моава зачастую были враждебными; Израиль фактически доминировал над Моавом в начале 9 столетия до н.э.

Поэтому имеет существенное значение и это занятно как восточные соседи унижены в патриархальной родословной.

Бытие 19:30-38 (особенно текст J) информирует нас о том, что эти нации были рождены от кровосмесительного союза.
После того как Бог разрушил города Содом и Гоморру, Лот и две его дочери укрылись в пещере в горах.

Дочери, неспособные найти подходящих мужей в своем изолированном месте жительства и отчаявшиеся заиметь детей, напоили отца вином, и он опьянел.

Тогда они возлегли с ним и со временем родили двух сыновей Моава и Аммона. Не было в седьмом веке иудея, который, глядя через Мертвое море в сторону соперничающего царства, мог бы сдержать презрительную улыбку, вспоминая историю такой сомнительной репутации их предков.

Библейские истории о двух братьях Иакове и Исаве предоставляют еще более очевидный случай из седьмого века, представленный в костюме древности.

Бытие 25 и 27 (южный, J текст) рассказывают нам о близнецах Исаве и Иакове, детьми Исаака и Ребекки. Бог говорит беременной Ребекке: «два племени во чреве твоем, и два различных народа произойдут из утробы твоей; один народ сделается сильнее другого, и больший будет служить меньшему» (25:23).

По мере развития событий мы узнаем, что Исав старше, а Иаков младше. Поэтому описание двух братьев отцов Едома и Израиля, служит божественной легитимизацией политических отношений между двумя нациями в поздние монархические времена.

Иаков-Израиль чувствительный и воспитанный, в то время как Исав-Едом более примитивный охотник и человек улицы.

Но Едом не существовал как отдельное политическое образование вплоть до относительно позднего периода. Из ассирийских источников мы знаем, что реальных царств и никакого государства Едом не было до конца 8-го века до н.э.

Едом появляется в древних записях как отдельное образование только после завоевания региона Ассирией. И он стал серьезным соперником Иудее только с началом прибыльной аравийской торговли.

Археологические свидетельства также очевидны: первая крупномасштабная волна заселения в Едоме сопровождается созданием крупных поселений и крепостей, возможно, началась в конце восьмого века до н.э., но достигла пика только в седьмом веке и начале шестого столетия до н.э.

До этого район был малонаселенным. И раскопки в Боцре столице Эдома позднего железного века II показали, что он вырос и стал крупным городом только в ассирийский период.

Так и здесь, истории об Иакове и Исаве утонченном сыне и великом охотнике искусно приспособлены как стилизованные под старину легенды для отражения соперничества в поздний монархический период.

Народы пустыни и империй на Востоке

В течении 8 и 7 веков до н.э. прибыльная караванная торговля специями и редкими благовониями с севера Аравии, пролегающая через пустыни и южные границы Иудеи в порты Средиземноморья, была значимым фактором в экономике всего региона.

Для народа Иудеи ряд народов кочевого происхождения был ключевым в этой дальней торговой системе.

Несколько родословных, включенных в истории о патриархах, преподносят детализированную картину народов южных и восточных пустынь позднего монархического времени снова через метафоры семейных отношений какую роль они играли в современной им иудейской истории.

В частности, Измаил презираемый сын Авраама и Агари, описан в Бытие, как прародитель многих аравийских племен, которые населяли территорию на южной окраине Иудеи.

Портрет далеко не лестный. Он описан как вечный странник, «дикий осел; руки его на всех, и руки всех на него; жить будет он пред лицем всех братьев своих» (Быт. 16:22, что не удивительно документа J).

Среди его многочисленных детей различные южные племена, которые установили новый контакт с Иудеей в ассирийский период.

Среди потомков Измаила, перечисленных в Быт. 25:12-15, к примеру, есть кедариты (от его сына Кедара), которые впервые упоминаются в ассирийских записях конца 8-го столетия до н.э. и часто упоминаются во время правления ассирийского царя Ашшурбанипала в 7 веке до н.э.

До этого времени они жили за пределами области Иудеи и непосредственного интереса Израиля, занимая западные окраины Плодородного Полумесяца.

И наконец, сыны Измаила Адбеел и Наваиоф представляют северные аравийские группы, которые также впервые упоминаются в ассирийских надписях конца 8 и 7-го столетия.

И наконец, сын Измаила Фема, вероятно, связанный с великим караванным оазисом Тайма (Tayma) на северо-западе Аравии, упомянут в ассирийских и вавилонских источниках 8-го и 6-го веков до н.э.

Это был один из двух основных городских центров северной Аравии с 600 года и в течении 5-го века до н.э.
Группа, названная Савва (Sheba), которая упомянута в другом перечислении южных народов (Быт. 25:3), также проживала в южной Аравии.

Поскольку ни одно из этих специфическим имен не имеют отношения и даже не присутствуют в опыте народа Израиля до ассирийского периода, возникает мало сомнений, что эти генеалогические пассажи были созданы в конце 8- 9-м веках до н.э. (прим. 1)

Другие топонимы, упомянутые в сказаниях о патриархах, связные с пустыней и окружающие пустыню, служат далее для подтверждения даты окончательной композиции.

Бытие 14, история большой войны, которую вели захватчики с севера (во главе с мистическим Кедорлаомером из Елама в Месопотамии) с царями городов равнины, является уникальным источником в книге Бытие, который может быть датирован изгнанническим или постизгнанническим временем.

Но это дает интересную географическую информацию, относящуюся к 7 веку до н.э. «Мишпат, который есть Кадес» (Быт. 14:7) скорее всего является указанием на Кадеш-Барнеа, великий оазис на юге, который будет играть важную роль в сказаниях об Исходе.

Эйн-эль-Кудейрат на востоке Синая, место, которое было раскопано и показало, что оно было впервые населено в 7 начале 6-го веков до н.э. Кроме того, это место, названное в том же стихе Библии как Тамар, скорее всего должно идентифицироваться с Эйн-Хацева на севере Аравии, где раскопки обнажили большую крепость, которая также функционировала главным образом в Позднем Железном веке.

Таким образом, география и даже основная ситуация пугающего конфликта с месопотамскими захватчиками показалась бы зловеще знакомой народу Иудеи в 7 веке до н.э.

И это еще не все. Сказания Бытия также обнаруживают безошибочное знакомство с расположением и репутацией ассирийской и вавилонской империй 9-6 веков до н.э.

Ассирия конкретно упоминается в связи с рекой Тигр в Быт. 2:14 и двумя царскими столицами ассирийской империи Ниневией (признанной столицей империи в 7 веке до н.э.) и ее предшественником Калахом упомянуты в Быт. 10:11 (оба документы J).

Город Харран играет доминирующую роль в рассказах о патриархах. Это место, еще называемое Эски Харран, или «старый Харран», расположено на юге Турции, на границе с Сирией; он процветал в начале второго тысячелетия до н.э. и снова в новоассирийский период.

Наконец, ассирийские тексты упоминают города в районе Харрана, которые носят имена Ферра (Терах), Нахор и Серуг - предков Авраама (Быт. 11:22-26), источник Р).
Возможно, что они были одноименными предками этих городов.


Иудейская судьба

Германский библеист Мартин Нот давно утверждал, что счет событий ранних периодов существования Израиля рассказы о патриархах, Исход и блуждания по Синаю изначально не были единой сагой.

Он предположил, что они были отдельными традициями отдельных племен, которые были соединены в единое повествование в целях политического объединения разрозненных гетерогенных израильских обществ.

По его мнению, географическая направленность каждого цикла историй, особенно о патриархах, предлагает важный ключ к тому, где такое объединение не обязательно событий историй имело место.

Множество рассказов, связанных с Авраамом, происходят в южной части горной страны, в частности, области Хеврон на юге Иудеи.
Исаак связан с южной окраиной иудейской пустыни, в частности, районом Беэр-Шевы.

Напротив, деятельность Иакова имела место по большей части в северной горной стране и Трансиордании местностях, представляющих интерес для северного царства Израиль.

Поэтому Нот предположил, что патриархи изначально были отдельными предками, которые в конечном итоге были сведены в единую генеалогию в целях создания объединенной истории.

Теперь очевидно, что выбор Авраама с его тесной связью с Хевроном, ранним иудейским царским городом, и Иерусалим («Салемом» в Быт 14:18) должен был также подчеркнуть примат Иуды даже на самых ранних этапах израильской истории.

Это почти так же, как если бы американское священное писание описывало доколумбовую историю, уделяя особое внимание острову Манхэттэн или участку земли, впоследствии ставшему Вашингтоном.

Отмеченное политическое значение включения таких деталей в большом повествовании ставит под сомнение историческую достоверность.

Как мы увидим далее, подробнее, в следующих главах, Иудея была достаточно изолированным и малонаселенным царством вплоть до 8 века до н.э..

Оно было несопоставимо по территории, богатству и военной мощи с царством Израиль на севере. Грамотность была весьма ограниченной, и ее столица Иерусалим был маленьким, удаленным горным городком.

Однако после того как северное царство в 720 году до н.э. было уничтожено Ассирией, Иудея безмерно выросла в численности населения, развивая комплекс государственных институтов, и стала значимой силой в регионе.

Она управлялась древней династией и обладала наиболее важным из сохранившихся храмов Бога Израиля. Таким образом, в конце 8-го седьмом веке до н.э. иудеи выработали уникальное чувство собственной важности и божественного предназначения.

Они видели свое выживание как доказательство Божьих намерений со времени патриархов, что Иуда должен господствовать на всей земле Израиля.

Как выжившая из всех израильских государств, Иудея видела свой практический смысл как естественного наследника израильских территорий и израильского населения, пережившего ассирийскую экспансию.

Нужен был мощный способ выразить это понимание как народу Иудеи, так и рассеянным ассирийцами израильским общинам. Так родилась пан-израильская идея с центром в Иудее.

Сказания о патриархах, таким образом, изобразили единую родословную израильского народа, ведущую от главного иудейского патриарха Авраама. Однако, несмотря на то, что рассказы в Бытие вращаются вокруг Иудеи, они не пренебрегают и славой северных израильских традиций.

В этом отношении важно отметить, что Авраам строил жертвенники Яхве в Сихеме и Вефиле (Быт. 12:7-8), двух наиболее важных культовых центра северного царства, а также Хевроне (Быт. 13:18), наиболее важном центре Иудеи после Иерусалима.

Поэтому фигура Авраама функционирует в качестве объединителя северной и южной традиций, соединяя север и юг. Тот факт, что Аврааму приписывают создание жертвенников в Вефиле и Сихеме, является ярким свидетельством претензий иудеев даже места отправления культа, оскверненные идолопоклонничеством во время израильских царей, когда-то были священными местами, связанные с южным патриархом.

Вполне возможно и даже вероятно, что отдельные эпизоды сказаний о патриархах основаны на местных традициях. Тем не менее, каким образом они используются и порядок, в котором они располагаются, превращают их в мощное выражение мечтаний иудеев 7-го века.

Действительно, приоритет Иудеи над всеми другими не может быть подчеркнут сильнее, чем в последнем благословлении Иакова его сыновьям, процитированном выше.

Хотя враги могут наседать со всех сторон, Иуде обещано, что он никогда не может быть свергнут.

Традиции патриархов, следовательно, должны рассматриваться как своего рода благочестивая «предыстория» Израиля, в которой Иуда сыграл решающую роль.

Они описывают очень раннюю историю нации, очерчивают этнические границы, подчеркивают, что израильтяне были пришлыми, а не частью коренного населения Ханаана, и охватывают традиции как севера, так и юга, подчеркивая в конечном счете превосходство Иудеи.

В общеизвестных фрагментарных свидетельствах версии патриархальных рассказах Элогиста (Е), по-видимому, составленных в северном царстве Израиль перед разрушением в 720 г. до н.э., колено Иуды не играет никакой роли.

Но в конце 8 и, несомненно, в 7 веке до н.э. Иудея была центром того, что осталось от израильской нации. В этом свете мы должны рассматривать версии J (Яхвиста) патриархальных повествований в первую очередь как литературную попытку переопределить единство народа Израиля, а не как точный отчет о жизни исторических личностей, живущих более чем за тысячелетие до того.

Библейский рассказ о патриархах показался бы убедительно знакомым народу Иудеи в 7 веке до н.э.

В рассказах вокруг стоянок Авраама и его потомков были знакомые народы и угрожающие враги в настоящем. Ландшафт патриархальных рассказов это сказочное романтическое видение кочевого, пастушеского прошлого, особенно подходящего к пастушескому фону значительной части иудейского населения.

Это были сшитые вместе фрагменты памяти, обрывки древних обычаев, легенд о рождении народов, а также проблемы, возникающие из современных им конфликтов.

Многие источники и эпизоды, которые были объединены, являются свидетельством богатства традиций, из которых появилось библейское повествование и разнообразие израильских и иудейских слушателей, которым оно было предназначено.

[Ilia Krohmal]

Глава 2. А был ли Исход?

Героическая фигура Моисея, противостоящего фараону-тирану, десять казней и массовый исход израильтян из египта простирались сквозь века как главные незабываемые образы библейской истории.

Посредством божественно управляемого лидера (а не отца), который представлял народ перед Богом, а Бога перед народом, израильтяне двигались почти невозможным курсом от безнадежного положения рабов назад к границам земли обетованной.

Эта история освобождения из рабства настолько важна, что этим знаменательным событиям, которые испытывает одно поколение в течении сорока лет, посвящены четыре пятых от главного священного писания израиля - библейские книги Исход, Левит, Числа и Второзаконие.

Ха эти годы произошли многие чудеса: неопалимая купина, язвы, разделение чермного моря, появление в пустыне манны и дарование на синае Божьих законов, все из которых были видимыми проявлениями Божьего господства как над природой, так и над человечеством.

Бог Израиля, прежде известный только патриархам, здесь явил себя всему народу как всемирное божество.

Но история ли это? Может ли археология помочь нам установить время, когда лидер по имени Моисей мобилизовал свой народ на великий акт освобождения? Можем ли мы проследить путь исхода и скитаний в пустыне? Можем ли мы хотя бы определить, был ли исход вообще (так, как он описан в библии)?

Двести лет интенсивных раскопок и исследований останков египетской цивилизации предоставили детальную хронологию событий, личностей и мест времен фараонов.

Повествование об исходе переполнено изобилием подробных и специфических географических указаний, даже больше, чем сказания о патриархах.

Иогут ли они предоставить достоверный исторический фон к великому эпосу о побеге израильтян из египта и получения ими закона на синае?



Привлекательность Египта

Одно можно сказать наверняка.Основная ситуация, описанная в саге об исходе, феномен прихода в египет иммигрантов из ханаана и поселения в восточных областях дельты - достаточно проверена в археологических находках и исторических текстах.

Уже в ранних записях, зафиксированных в древние времена, египет манил народы ханаана как место убежища и безопасности во времена, когда засуха, голод и войны делали жизнь трудной или даже невыносимой.

Эта историческая связь базировалась в основном на экологических и климатических контрастах между египтом и ханааном, двумя соседними землями, разделенными синайской пустыней.

В ханаане, обладающим типичным средиземноморским климатом, засушливое лето, а дожди падают только в зимний период.

В каждый конкретный год количество осадков может отличаться в очень широких пределах.
Поскольку сельское хозяйство ханаана было так зависимо от климата, годы с обильными осадками приносили процветание, но годы с малым количеством осадков приносили засуху и голод. таким образом, на жизнь народов ханаана глубоко влияли колебания между годами хороших, умеренных и низких осадков, которые непосредственно соотносились с годами процветания, лишений и настоящего голода. и во времена жестокого голода было только один выход спуститься в египет.

Египет не зависел от дождей, так как получал воду из нила.
В египте также были хорошие и плохие годы (обусловленные колебаниями уровня воды в ниле во время паводка, вследствие большой разницы в осадках у своих истоков в центральной африке и эфиопском нагорье), но они редко сопровождались настоящим голодом.

Нил, даже если уровень был низким, по-прежнему оставался надежным источником воды для орошения, и, в любом случае, египет был хорошо организованным государством и, так или иначе, подготовленным к лучшим или худшим годам благодаря хранению зерна на правительственных складах.

В древности дельта нила представляла собой гораздо более привлекательный ландшафт, чем это кажется сегодня. Сегодня вследствие заиления и геологических изменений нил разделяется только на две основные ветви к северу от каира.

Но широкий спектр древних источников, включая две карты римско-византийского периода, сообщает, что когда-то нил разделялся на целых семь ответвлений и создавал значительно большую область хорошо орошаемой земли.

Восточная ветвь была расширена там, где сейчас находится болотистая, соленая, засушливая зона на северо-западе синая.
А рукотворные каналы, вытекающие из нее, несли свежую воду для всей области, превращая то, что в настоящее время является засушливыми солеными болотами области суэцкого канала, в зеленые, плодородные, густонаселенные земли.

В последние годы в геологических и топографических исследованиях в дельте и пустыне на востоке были идентифицированы как восточная ветвь нила, так и рукотворные каналы.

Существует веская причина полагать, что во времена голода в ханаане так, как и описывает библейское повествование скотоводы и земледельцы отправились бы в египет, чтобы поселиться в восточной дельте и наслаждаться ее надежным плодородием.

И все же археология предоставила намного более полную картину больших семитских сообществ, которые в бронзовом веке по целому ряду причин пришли из южного ханаана, поселились в дельте и достигли разного уровня благосостояния.

Некоторые из них привлекались в качестве безземельных рабочих для строительства и общественных работ.
В другие времена они, возможно, приходили только потому, что египет предлагал им возможность для торговли и лучшие экономические условия.

На знаменитой росписи гробницы бени хасана из среднего египта, датированной 19-м веком до н.э., изображена группа людей из трансиордании, спустившаяся в египет с животными и товарами (по всей видимости, торговцев, а не наемных рабочих).

Другие хананеи могли быть приведены в дельту армией фараонов в качестве военнопленных в ходе кампаний против мятежных городов-государств ханаана.

Нам известно, что некоторые из них использовались в качестве рабов для возделывания земель, принадлежащих храмам. некоторые даже поднимались по социальной лестнице и временами становились правительственными чиновниками, солдатами и даже жрецами.

Такая демографическая ситуация вдоль восточной дельты эмиграция азиатских народов в египет для привлечения к принудительным работам в дельте не ограничивались бронзовым веком. Скорее, она отражала традиционные ритмы региона, включая последние столетия железного века, вплоть до времени, когда были написаны повествования об исходе.


Взлет и падение гиксосов

Рассказ об иосифе, занимающем высокое положение в египте (как повествует книга бытия) является наиболее известной историей ханаанских иммигрантов, получивших власть в египте, но существуют и другие источники, которые предлагают принципиально похожую картину с египетской точки зрения.

Самый важный из них был написан египетским историком манефоном в третьем веке до н.э.
Он записал историю чрезвычайного успеха иммигрантов, хотя с его патриотической позиции египтянина это представляло собой национальную трагедию.

Основывая свои рассказы на неназванных «священных книгах» и «народных рассказах и легендах», манефон описал массивное и жестокое вторжение в египет иноземцев с востока, которых он назвал гиксосами, загадочной греческой формой египетского слова, которое он переводит как «цари-пастухи», но которое в действительности означает «правители иностранных земель».

Манефон сообщает, что гиксосы обосновались в дельте в городе под названием аварис.
И они основали там династию, которая с большой жестокостью правила египтом в течении более чем пяти столетий.

В первые годы современных исследований ученые отождествляли гиксосов с царями 15-й династии египта, которые правили приблизительно в 1670 1570 годах до н.э.

Первые ученые принимали буквально сообщение манефона и искали свидетельства могущественного иностранного народа или этнической группы, которая прибыла издалека с целью вторжения и завоевания египта.

Последующие исследования показали, что надписи и печати с именами гиксосских правителей были западно-семитскими другими словами, ханаанскими.
Недавние археологические раскопки в восточной дельте нила подтвердили это заключение и показали, что гиксосское «вторжение» было, скорее, постепенным процессом переселения из ханаана в египет, чем молниеносной военной кампанией.

Самые важные раскопки были предприняты профессором венского университета манфредом бьетаком в телль-эль-даба, месте в восточной дельте, идентифицированном как аварис, столица гиксосов. (рис. 6).

Проведенные здесь раскопки показывают постепенное увеличение ханаанского влияния на стили керамики, архитектуры и гробниц приблизительно от 1800 г. до н.э. ко времени 19-й династии (примерно 150 лет спустя) культура места, которое в итоге стало огромным городом, была преимущественно ханаанской: находки в телль-эль-даба свидетельствуют о долгом и постепенном развитии в дельте ханаанского присутствия и мирном захвате власти.

Тот факт, что манефон, писавший почти 15 столетий спустя, описывает, скорее, жестокое вторжение, чем постепенное мирное переселение, следует понимать на фоне его собственного времени, когда память о вторжениях в египет ассирийцев, вавилонян и персов в 7 и 6 веках до н.э., была еще свежа в египетском сознании.

Но здесь есть еще более красноречивые параллели между сказанием о гиксосах и библейским повествованием об израильтянах в египте, несмотря на их резкое отличие в тональности.

Манефон описывает, что гиксосское вторжение в египет было, в конце концов, прекращено добродетельным египетским царем, который напал и разбил гиксосов, «убив многих из них, а остальных отбросил за сирийскую границу».

Фактически, манефон считал, что после этого гиксосы были изгнаны из египта, они основали город иерусалим и построили там храм.

Гораздо более надежным является египетский источник 16 века до н.э., рассказывающий о подвигах фараона яхмоса из 18 династии, который разрушил аварис и преследовал остатки гиксосов до их главной цитадели в южном ханаане (шарухен возле газы), которую он захватил после длительной осады.

И действительно, в середине 16 века до н.э. телль-эль-даба был заброшен, обозначая этим прекращение там ханаанского влияния.

Таким образом, независимые археологические и исторические источники рассказывают о миграции семитов из ханаана в египет и насильственном изгнании их оттуда.

Это основная схема переселения и насильственного возвращения в ханаан параллелен библейским сказаниям об исходе.

Остаются два ключевых вопроса: первый кем были эти семитские переселенцы? И второй как соотносится дата их пребывания в египте с библейской хронологией?


Противоречия в датах и царях

Изгнание гиксосов, как правило, датируется около 1570 года до н.э. (на основании египетских записей и археологических свидетельств разрушения городов ханаана).

Как мы уже упоминали в предыдущей главе при обсуждении датировки эпохи патриархов, 3 царств 6:1 рассказывает нам, что начало строительства храма в четвертом году правления соломона имело место через 480 лет после исхода.

Следуя соотношению дат правления израильских царей, а также внешних египетских и ассирийских источников, исход должен был состояться в 1440 году до н.э.

Это более чем на сто лет позже даты изгнания египтянами гиксосов (около 1570 года до н.э.). Но есть и более серьезные трудности. Библия явным образом говорит о принудительном труде детей израиля и упоминает, в частности, строительство города раамсес (исход 1:11).

В 15 веке до н.э. такое название было немыслимо. Первый фараон, именуемый рамсесом, взошел на трон более чем на сотню лет позже традиционной библейской даты.

В результате многие ученые, как правило, отвергли буквальное значение библейской датировки, полагая, что число 480 было не более, чем символический промежуток времени, составляющий продолжительность жизней 12 поколений, каждая из которых длилась традиционные сорок лет.

Такая очень схематизированная хронология помещает строительство храма примерно на полпути между концом первого плена (в египте) и концом второго (в вавилоне).

Тем не менее, большинство ученых рассматривали особое библейское упоминание имени рамсеса как деталь, которая сохранилась в подлинной исторической памяти.

Иными словами, они утверждали, что исход должен был состояться в 13 веке до н.э. существовали и другие особые детали библейского рассказа об исходе, указывающие на ту же эпоху.

Во-первых, египетские источники сообщают, что город пи-рамсес («дом рамсеса») был построен в дельте в дни великого египетского царя рамсеса ii, который правил в 12791213 гг. до н.э., и что, по-видимому, к его строительству были привлечены семиты.

Во-вторых, и самое важное, на стеле, описывающей кампанию фараона мернептаха (сына рамсеса ii) в ханаане в самом конце 13 века, было обнаружено самое раннее упоминание израиля в небиблейском тексте.

Надписи рассказывают о разрушительной кампании в ханаане, вследствие которой народ, названный израилем, был уничтожен настолько, что фараон хвалился тем, что «семени его больше нет».

Хвастовство явно пустое, но оно показывает, что какая-то группа, известная как израиль, к тому времени уже была в ханаане.

В самом деле, в то время в нагорной части ханаана появились десятки поселений, которые были связаны с ранними израильтянами.

Поэтому, если исторический исход имел место, утверждали ученые, то он должен был состояться в конце 13 века до н.э.

Из всех сохранившихся древних текстов стела мернептаха первой упоминает имя израиль.
Это снова поднимает главные вопросы: кем были семиты в египте? могут ли они рассматриваться как израильтяне в любом значимом смысле?

Никаких упоминаний имени израиль не обнаружено на каких-либо надписях или документах, связанных с периодом гиксосов. оно не упоминается ни в более поздних египетских надписях, ни в обширном египетском клинописном архиве 14-го века до н.э.

В телль-эль-амарне, содержащем около четырех сотен писем, в которых детально описываются социальные, политические и демографические условия в ханаане этого времени.

Как мы обоснуем в следующей главе, израильтяне только постепенно выделились в отдельную группу в ханаане, начиная с конца 13 века до н.э.
Не существует узнаваемых археологических свидетельств о присутствии израильтян в египте непосредственно до этого времени.

[Ilia Krohmal]

Был ли возможен массовый Исход во времена Рамсеса ІІ?

Мы теперь знаем, что решение проблемы Исхода не такое простое, как выстраивание в ряд дат и царей.

Изгнание гиксосов из Египта в 1570 году до н.э. произошло в период, когда египтяне стали чрезвычайно опасаться вторжения в свои земли чужаков.

И отрицательное влияние воспоминаний о гиксосах символизировало состояние души, которое также можно увидеть в археологических остатках.

Только в последние годы стало ясно, что со времени Нового Царства, начинающегося после изгнания гиксосов, египтяне ужесточили свой контроль над потоками переселенцев из Ханаана в дельту.

Они создали систему крепостей вдоль восточной границы дельты и управляли ими с помощью администраторов и военных гарнизонов.

Папирус конца 13 века до н.э. сообщает, как тщательно командиры крепостей контролировали передвижение иностранцев: «Мы завершили проход шасу из Эдома [т.е. бедуинов] через крепость Мернептаха Хотепхермаата, которая находится в Tjkw, к бассейнам Pr-Itm, которые находятся в Tjkw, чтобы напоить их стада»

Рис. 6. Дельта Нила: основные места, упомянутые в рассказе об Исходе.


Это сообщение интересно в другой связи: это названия двух наиболее важных мест, упомянутых в библейском рассказе об Исходе (Рис. 6).

Суккот (Исх. 12:37, Чис. 33:5) это еврейская форма египетского Tjkw, названия, ссылающегося на место или территорию в восточной дельте, которая появляется в египетских текстах от времен 19-й династии, династии Рамсеса II. Пифом (Исх. 1:11) еврейская форма, образованная от Pr-Itm «Дом [т.е., Храм] бога Атума».

Это имя впервые появляется в Египте во времена Нового Царства. Действительно, еще два географических названия, которые появляются в повествовании об Исходе, кажется, соответствуют реалиям восточной дельты во время Нового Царства.

Первое, которое мы упомянули выше, это город, называемый Раамсес по-египетски Пи-Рамсес, или «Дом Рамсеса». Этот город был построен в 13 веке до н.э. в качестве столицы Рамсеса II в восточной дельте, в непосредственной близости от руин Авариса.

Тяжелые работы в каменоломнях, как описано в библейском рассказе, были обычным явлением в Египте. Рисунки в египетских гробницах 15 века до н.э. в деталях изображают такое специализированное строительство.

И последнее, название Мигдол, которое появляется в рассказе об Исходе (Исх. 14:2) это типичное название в Новом Царстве египетских крепостей на восточной границе дельты и вдоль международной дороги из Египта в Ханаан в северном Синае.

Таким образом, граница между Ханааном и Египтом тщательно контролировалась. Если бы большая масса беглых израильтян проследовала через пограничные укрепления фараонов, должна была бы существовать запись об этом.

Однако в обильных египетских источниках, относящихся в основном ко времени Нового Царства и 13 веку до н.э., в частности, нет никаких ссылок на израильтян, нет даже ни одного намека.

Нам известны только кочевые группы из Эдома, которые входили в Египет из пустыни.
Стела Мернептаха ссылается на Израиль, как на группу людей, всегда проживающую в Ханаане.

Но у нас нет ни одной нити, ни даже одного слова о древних израильтянах в Египте ни в монументальных надписях на стенах храмов, ни в надписях в гробницах, ни в манускриптах.

Израиль полностью отсутствует и как потенциальный враг Египта, и как друг, и как подчиненный народ.
В Египте попросту не существует таких находок, которые могли бы непосредственно ассоциироваться с отдельной иностранной этнической группой (в отличие от сосредоточения работниковпереселенцев из многих мест), живущей на отдельной территории восточной дельты, как следует из библейского рассказа о сынах Израиля, проживающих совместно на земле Гессем (Быт. 47:27).

Мало того, побег более чем небольшой группы из-под египетского контроля во время Рамсеса II, представляется совершенно неправдоподобным, также как и пересечение пустыни, и вход в Ханаан.

В 13 веке Египет был на пике своей мощи доминирующей силой в мире. Египетский контроль Ханаана был жестким; в различных местах страны были построены египетские крепости, а египетские чиновники управляли делами региона.

Письма из Телль-эль-Амарны, которые датированы столетием раньше, рассказали нам, что боевой единицы из 50 солдат было достаточно для усмирения беспорядков в Ханаане.

А на протяжении всего периода Нового Царства большие египетские армии прошли через Ханаан на север вплоть до Евфрата в Сирии. Поэтому главная магистраль, которая шла из дельты вдоль побережья северного Синая в Газу и затем в сердце Ханаана была крайне важна для фараонов.

Потенциально наиболее уязвимый участок дороги тот, который пересекал засушливую и опасную пустыню северного Синая между дельтой и Газой был наиболее защищенным.

На расстоянии дня пути вдоль всей дороги, которая называлась Путь Гора, была создана сложная система египетских крепостей, зернохранилищ и колодцев.

Эти дорожные станции позволяли армии фараона, при необходимости, удобно и эффективно пересечь Синайский полуостров.

Летописи великого египетского завоевателя Тутмоса III рассказывают нам, что он во главе своего войска прошел расстояние в 250 км из дельты в Газу всего за десять дней.

Рельеф из времен отца Рамсеса II фараона Сети I (около 1300 года до н.э.) показывает крепости и водоемы в виде древней карты, на которой проложен путь из восточной дельты к юго-западным границам Ханаана (Рис. 7).

Останки этих крепостей были обнаружены в ходе археологических исследований 1970-го года на севере Синая Элиезером Ореном из Университета им. Бен-Гуриона. Орен обнаружил, что каждая из этих дорожных станций, четко соответствуя местам, указанным на древнем египетском рельефе, состояла из трех составных частей: сильной крепости, сделанной из кирпича в типичном военном египетском стиле, продовольственных хранилищ и водного резервуара.


Рис. 7. Рельеф времен фараона Сети I (ок. 1300 г. до н.э.). Выгравированый на стене храма Амона в Карнаке, рельеф изображает международную дорогу из Египта в Ханаан вдоль северного побережья Синайского полуострова. Египетские форты с водоемами обозначены в списке ниже


Оставляя в стороне возможность боговдохновенных чудес, вряд ли можно согласиться с идеей о бегстве большой группы рабов из Египта в пустыню и затем в Ханаан через ряд тщательно охраняемых пограничных укреплений во время такого грозного египетского присутствия.

Любые группы, убегающие из Египта против воли фараона, были бы легко обнаружены и остановлены не только египетской армией из дельты, но и египетскими солдатами из крепостей на севере Синая и в Ханаане.

Действительно, библейское повествование намекает на опасность попыток побега по прибрежному маршруту.

Таким образом, единственной альтернативой было повернуть в непригодные пустыни Синайского полуострова.

Но возможность того, что большая группа людей странствовала по Синайскому полуострову, также противоречит археологии.

[Ilia Krohmal]

Призрачные странники?

Согласно библейскому повествованию, сыны Израиля странствовали в пустыне и горах Синайского полуострова, перемещаясь вокруг и останавливаясь в различных местах, в течение целых сорока лет (Рис. 8).

Даже если большое количество бежавших израильтян (указанное в тексте как шестьсот тысяч) является сильно преувеличенным или может представлять меньшие группы людей, текст описывает выживание большого количества людей в самых сложных условиях.

Должны существовать какие-то археологические следы их длительного (на протяжении целого поколения) пребывания в пустыне.

Однако, за исключением египетского крепостей вдоль северного побережья, на Синайском полуострове никогда не было выявлено ни одного лагеря или признака пребывания во времена Рамсеса II, его непосредственных предшественников или преемников.

И это вовсе не из-за отсутствия таких попыток. Повторные археологические исследования на всей территории Синайского полуострова, включая гористую область вокруг традиционного расположения горы Синай возле монастыря святой Екатерины (см. Приложение 2), принесли только отрицательные свидетельства: нет ни единого черепка, ни одного сооружения, ни одного дома и никаких следов древнего лагеря.

Можно возразить, что сравнительно небольшая группа израильтян могла и не оставить после себя никаких материальных остатков.

Но современные археологические методы вполне способны отследить даже очень небольшие остатки охотников-собирателей и кочевников-скотоводов в любой части мира.

Действительно, археологические записи с Синайского полуострова обнаруживают свидетельства о деятельности кочевников в таких эпохах как третье тысячелетие до н.э., а также эллинистический и византийский периоды.

Никаких доказательств предполагаемого времени Исхода в 13 веке до н.э. попросту не существует.



Вывод о том, что Исход не происходил в то время и в том виде, как он описан в Библии, кажется неопровержимым, когда мы проверяем свидетельства в определенных местах, где сыны Израиля, как утверждается, останавливались в течение довольно длительного периода во время странствий по пустыне (Числа 33) и где почти наверняка могли бы быть обнаружены некоторые археологические указания, если таковые существуют.

Следуя библейскому повествованию, сыны Израиля разбили лагерь в Кадеш-Барнеа на тридцать восьмом году из сорока лет пустынных странствий.

Основное расположение этого места становится ясным из описания южной границы земли Израиля в Числа 34.

Оно было обнаружено археологами в большом и хорошо орошаемом оазисе Эйн эльКудейрат в восточной части Синая на границе между современными Израилем и Египтом.

Название Кадеш, вероятно, сохранилось сквозь века в названии находящегося неподалеку небольшого источника, называемого Эйн Кадис.

В центре этого оазиса находится небольшой холм с останками, напоминающими о крепости позднего железного века.

И все же повторные раскопки и исследования по всему району не предоставили даже малейшего доказательства деятельности в позднем бронзовом веке, ни даже единственного черепка, оставленного крошечной группой испуганных беженцев.

Эцион-Гевер еще одно место, о котором сообщается, что в нем становились лагерем сыны Израиля.

Его упоминания в других местах Библии как о позднем портовом городе на северной оконечности Аккабского залива способствовало его идентификации археологами как холма на современной границе между Израилем и Иорданией на полпути между городами Эйлат и Акаба.

Раскопки здесь в период между 1938 1940 годами обнаружили выразительные останки позднего железного века, но никаких бы то ни было следов пребывания позднего бронзового века.

Из длинного списка лагерей в пустыне, только Кадеш-Барнеа и Эцион-Гевер можно с уверенностью определить, хотя и они не показывают следов путешествия израильтян.

А что насчет других стоянок и народов, упомянутых в истории о странствиях израильтян?
Библейское повествование рассказывает, как ханаанский царь Арада, «который жил в Негеве», напал на израильтян и некоторых взял в плен, что вызвало их гнев, и они обратились за божественной помощью, чтобы уничтожить все ханаанские города (Числа 21:1-3).

Почти двадцать лет интенсивных раскопок места Телль Арад, что к востоку от Беэр-Шевы, обнаружили останки большого города периода ранней бронзы, площадью около 25 гектаров, и крепости железного века.

Но не было никаких останков из поздней бронзы, когда это место, видимо, было пустынным.
То же самое относится и ко всей долине Беэр-Шевы. В позднем бронзовом веке город Арад просто не существовал.

Такая же ситуация очевидна и к востоку от Иордана, где странствующие израильтяне были вынуждены принять бой в городе Хешбоне, столице Сигона, аморрейского царя, который попытался препятствовать проходу израильтян через его территорию по пути в Ханаан (Числа, 21:21-25, Втор. 2:24-35, Судей 11:19-21).

Раскопки в Телль-Хесбане к югу от Аммана на месте погибшего древнего Хешбона, показали, что в период поздней бронзы там не было города, даже маленькой деревни.
И вот еще что. Согласно Библии, когда сыны Израиля двигались по Трансиорданском плато, они встретили вооруженное сопротивление не только в Моаве, но также и от полноценных государств Эдома и Аммона.

Однако, мы теперь знаем, что в позднем бронзовом веке Трансиорданское плато было очень малонаселенным.

Фактически, большая часть этого региона, включая Эдом, который в библейском повествовании упоминается как государство, управляемое царем, в то время не была даже заселена оседлым населением.

Проще говоря, археология показала нам, что в Эдоме не было царей, которые могли бы встретить израильтян.

Теперь картина становится ясной. Места, упомянутые в повествовании об Исходе, являются настоящими. Несколько из них были хорошо известны и, видимо, заселены в гораздо более ранние периоды или более поздние периоды, после основания Иудейского царства, когда впервые текст библейского повествования был изложен в письменной форме.

К сожалению для тех, кто ищет исторический Исход, указанные места были незаселенные как раз в то время, когда они, как о них сообщается, сыграли свою роль в событиях блуждания сынов Израиля по пустыне.


Назад в будущее: подсказки 7 века до н.э.

Так что же все это нам дает? Можем ли мы сказать, что Исход, странствия по пустыне и, что наиболее важно, ниспослание Закона на Синае не содержат даже зерна истины?

Так много исторических и географических элементов из столь многих периодов могли быть встроены в рассказ об Исходе, что трудно остановиться на одном единственном периоде, в котором могло иметь место что-нибудь подобное.

В древности существовал вечный цикл миграций в Египет. Был конкретный случай господства гиксосов в дельте в период средней бронзы.

Есть наводящие параллели с элементами эпохи Рамсеса, связанные с Египтом, вместе с первым упоминанием Израиля (в Ханаане, а не в Египте).

Многие топонимы в книге Исход, такие, как Красное море (на иврите Yam Suph), река Шихор в восточной дельте (Нав. 13:3), и места стоянок израильтян в Пиха-хирот, похоже, имеют египетскую этимологию.

Все они связаны с географией Исхода, но они не дают четкого указания, что они принадлежат к определенному периоду в истории Египта.

Историческая неопределенность рассказа об Исходе включает в себя тот факт, что нет никаких упоминаний имени какого-либо конкретного египетского монарха из Нового царства (в то время как более поздние библейские материалы упоминают фараонов по именам, например Сусаким и Нехо).

Отождествление Рамсеса II, как фараона Исхода, произошло в результате современного научного предположения, основанного на идентификации географического названия Пи-Рамсес (Исх. 1:11; 12:37).

Но есть несколько бесспорных ссылок на седьмой век до н.э. За расплывчатой ссылкой на боязнь израильтян идти прибрежным маршрутом нет никакого упоминания о крепостях египтян на севере Синая или их цитаделей в Ханаане.

Библия может отражать реальность Нового Царства, но она может так же хорошо отражать более поздние условия железного века, ближе ко времени, когда повествование об Исходе было записано.

И это именно то, что предложил египтолог Дональд Редфорд. Самые памятные и согласующиеся географические детали рассказа об Исходе исходят из седьмого века до н.э, во времена великой эпохи процветания Иудейского царства - спустя шесть веков после предполагаемых событий Исхода.

Редфорд показал, как много деталей в повествовании Исхода можно объяснить в этой ситуации, которая была также последним периодом имперской власти Египта, во время правления Двадцать шестой династии.

Великие цари этой династии, Псамметих I (664 - 610 гг. до н.э.) и его сын Нехо II (610 - 595 гг. до н.э.), вполне сознательно лепили из себя гораздо более древних фараонов Египта.

Они принимали активное участие в строительных проектах по всей дельте в попытках восстановить утраченную славу своего государства и повысить его экономическую и военную мощь.

Псамметих основал свою столицу в Саисе в западной дельте (отсюда и название Саитская династия в качестве альтернативного обозначения двадцать шестой династии).

Нехо занимался еще более амбициозным проектом общественных работ в восточной дельте: постройкой канала через Суэцкий перешеек, чтобы связать Средиземное море с Красным морем через восточные притоки Нила.

Археологические исследования в восточной дельте выявили учреждение некоторых из этой чрезвычайных мероприятий именно Саитской династией, а также присутствие там большого числа иностранных поселенцев.

Фактически, эпоха Саитской династии дает нам один из лучших исторических примеров этого феномена поселения иностранцев в дельте Нила.

В дополнение к греческим торговым колониям, которые возникали там со второй половины 7 века до н.э, многие мигранты из Иудеи находились в дельте в начале 6 века до н.э., образуя большое сообщество (Иеремия 44:1, 46:14).

Кроме того, общественные работы, начатые в этот период, хорошо соответствуют деталям Исхода.
Хотя место, носящее имя Пифом, упоминается в текстах конца 13 века до н.э., более известный и выдающийся город Пифом был построен в конце 7 века до н.э. Надписи, обнаруженные в Телль-Масхуте в восточной дельте, позволили археологам отождествить это место с Пифомом.

Раскопки здесь показали, что, за исключением краткого заселения в средней бронзе, он не был заселен до времен Двадцать шестой династии, когда здесь развился значительный город.

Более того, хотя Мигдол (упомянутый в Исход 14:2) служит общим названием для крепостей времени Нового царства, но конкретный, имеющий важное значение Мигдол известен в восточной дельты в седьмом веке до н.э.

Это не случайно, что пророк Иеремия, живший в конце седьмого и начале шестого веков до н.э, говорит нам (44:1, 46:14) об иудеях, живущих в дельте, упоминая, в частности, Мигдол.

Наконец, название Гесем территория, где в восточной дельте поселились израильтяне (Бытие 45:10) - не египетское название, а семитское.

Начиная с седьмого века до н.э. арабы-кедариты расширили границы оседлых земель Леванта, а в шестом веке они достигли дельты.

Позже, в пятом веке, они стали доминирующим фактором в дельте. По словам Редфорда, название Гесем происходит от Гешем династического имени царской семьи кедаритов.

Фон седьмого века до н.э. проявляется также и в некоторых своеобразных египетских именах, упомянутых в рассказе об Иосифе.

Все четыре имени -Цафнаф-Панеах (великий визирь фараона), Потифар (царский офицер), Потифера (жрец), и Асенефа (дочь Потифера), хотя иногда используются в более ранних периодах истории Египта, достигают своей наибольшей популярности в седьмом и шестом веках до н.э.

Дополнительные, кажущиеся случайными, подробности, кажется, созвучны библейским сюжетам, включая множество конкретных деталей из этого периода: опасение египтян вторжения с востока.

Египет никогда не подвергся бы вторжению с этой стороны до нападения Ассирии в седьмом веке. И все же в рассказе об Иосифе драматическое напряжение усиливается, когда он обвиняет своего брата, недавно прибывшего из Ханаана, в шпионстве, который "пришел высмотреть наготу земли сей" (Бытие 42:9).

И в рассказе об Исходе фараон опасается, что уходящие израильтяне будут сотрудничать с врагом.
Эти драматические штрихи будут иметь смысл только после великого века египетского могущества времен династии Рамсеса, на фоне вторжения в значительно ослабленный Египет ассирийцев, вавилонян, персов в седьмом и шестом веках до н.э.

И наконец, все основные места, которые играют роль в рассказе о скитаниях израильтян, были заселены в седьмом веке, а в некоторых случаях они были заселены только в это время.

Большое укрепление в Кадеш-Барнеа было основано в седьмом веке.
Существует дискуссия об тождестве строителей укрепления - служил ли он далеким южным форпостом Иудейского царства на пути в пустыню в конце седьмого века или был построен в начале седьмого века под эгидой ассирийцев.

Но в любом случае, место, столь важное в повествовании об Исходе как основное место стоянки израильтян, было важным и, возможно, известным форпостом в пустыне в конце монархического периода.

Южный портовый город Эцион-Гевер также процветал в это время. Кроме того, царства Трансиордании были известными густонаселенными местами в седьмом веке.

Наиболее значимым является случай Эдома. Библия описывает, как Моисей послал эмиссаров из Кадеш-Барнеа к царю Эдома просить разрешение пройти через его территорию на пути в Ханаан.

Царь Эдома отказался дать такое разрешение, и израильтяне пошли в обход его страны.
Но в это время в Эдоме не существовало царства. Археологические исследования показывают, что Эдом достиг государственности только под покровительством ассирийцев в седьмом веке до н.э.

До этого периода он был малонаселенной отдаленной местностью, населенной в основном пастухами и кочевниками.

Не менее важно то, что Эдом был разрушен вавилонянами в шестом веке до н.э, и оседлая жизнь там восстановилась только в эллинистическую эпоху.

Все эти признаки говорят о том, что повествование об Исходе достигло своей окончательной формы во время Двадцать шестой династии, т. е. во второй половине седьмого и первой половине шестого века до н.э.

Его многочисленные ссылки на конкретные места и события в этот период достаточно четко показывают, что автор или авторы интегрировали в рассказ многие современные им детали. (Это было сделано почти таким же способом, как европейские раскрашенные манускрипты средневековья, изображающие Иерусалим европейским городом с башнями и зубцами для того, чтобы усилить свое непосредственное впечатление на современных читателей.)


Более древние, менее формализованные легенды освобождения из Египта могли быть искусно вплетены в мощную сагу, которая заимствовала знакомые пейзажи и памятники.

Но может ли быть простым совпадением то, что географические и этнические подробности как рассказов о патриархах, так и рассказа об освободительном Исходе имеют признаки того, что они были составлены в седьмом веке до н.э?

Были ли связаны воедино древние зерна исторической правды, или основные рассказы впервые были скомпонованы именно тогда?

[Ilia Krohmal]

Вызов новому фараону

Ясно, что сага об освобождении из египта не была скомпонована как оригинальное произведение в седьмом веке до н.э.

Основные черты этой истории были, конечно, известны задолго до этого.

Намеки на исход и блуждания по пустыне содержатся в предсказаниях пророков Амоса (2:10; 3:1, 9:7) и Осии (11: 13:04 1), которые жили на целое столетие раньше.

И оба разделяют воспоминания о великом историческом событии, которое касалось освобождения из египта и состоялось в далеком прошлом. Но какого рода эти воспоминания?

Египтолог Дональд Редфорд утверждает, что отголоски великих событий оккупации египта гиксосами и их насильственного изгнания из дельты звучали на протяжении столетий, чтобы стать центральной, разделяемой памятью народов ханаана.

Эти созданные в египте истории ханаанских колонистов, достигших господства в дельте, а затем вынужденных вернуться на родину, могли бы послужить центром солидарности и сопротивления египетскому контролю над ханааном в период поздней бронзы.

Как мы увидим, с возможной ассимиляцией многих ханаанских общин в кристаллизующийся народ израиля, этот мощный образ свободы может иметь возросшее значение для все более широкого сообщества.

Рассказы об исходе пережили бы время царств иудеи и израиля и были разработаны в качестве национальной саги - призыва к национальному единству перед лицом постоянных угроз со стороны великих империй.

Нельзя точно сказать, было ли библейское повествование расширением и разработкой смутных воспоминания об иммиграции ханаанеев в египет и их изгнании из дельты египта во втором тысячелетии до н.э, или нет.

Однако представляется очевидным, что библейский рассказ об исходе брал свою силу не только из древних традиций и современных ему географических и демографических деталей, но и из еще более прямых современных ему политических реалий.

Седьмой век было временем великого возрождения, как в египте, так и в иудее. В египте после долгого периода упадка и тяжелых лет подчинения ассирийской империи, фараон псамметих i захватил власть и снова превратил египет в крупную международную силу.

Еак только ассирийская империя начала рушиться, египет стал двигаться, чтобы заполнить политический вакуум, занимая прежние территории ассирии и устанавливая постоянное египетское правление.

Между 640 и 630 до н.э., когда ассирийцы отозвали свои войска из палестины, финикии и территорий бывшего израильского царства, египет подчинил большинство из этих областей, ассирийское ярмо сменилось удушливым политическим господством египта.

А в иудее это было время царя иосии. Идея того, что яхве в конечном счете выполнит обещания, данные патриархам, моисею и царю давиду огромного и единого народа израиля, живущего в безопасности на своей земле была одной из политически и духовно мощных идей для иосии.

Это было время, когда иосия предпринял честолюбивую попытку воспользоваться крахом ассирийцев и объединить всех израильтян под своей властью.

Его программа заключалась в расширении на север от иудеи, на территории, где все еще, спустя сотню лет после падения израильского царства, жили израильтяне, а также в реализации мечты о славной единой монархии большом и мощном государстве всех израильтян, поклоняющихся одному единому богу в одном храме, в одной столице (иерусалиме) под руководством одного царя из рода Давида.

Следовательно, стремление могучего египта расширить свою империю и стремление крошечной иудеи присоединить территории бывшего израильского царства и установить свою независимость находились в прямом конфликте.

Египет времен двадцать шестой династии с ее имперскими устремлениями стоял на пути исполнения желаний иосии.
Образы и воспоминания из прошлого теперь стали оружием в национальном испытании воли между сынами израиля и фараона с его колесницами.

Таким образом, мы можем увидеть составление повествования об исходе с поразительной новой точки зрения. Так же, как письменная форма повествования о патриархах соединила вместе разрозненные традиции происхождения на службе национального возрождения иудеи седьмого века, полностью разработанный рассказ о противостоянии с египтом, о великой силе бога израиля и его чудесном спасении своего народа еще более непосредственно служил политическим и военным целям.

Великая сага о новом начале и втором шансе должна была получить отклик в сознании читателей седьмого века, напоминая об их собственных трудностях и давая им надежду на будущее.

Отношение к египту в иудее конца монархии всегда было смесью страха и отвращения.
С одной стороны, египет всегда предоставлял безопасный приют во время голода и убежище для беглецов, поэтому воспринимался как потенциальный союзник против вторжения с севера.

В то же время, всегда имелись подозрения и враждебность по отношению к большому южному соседу, который с древнейших времен стремился контролировать жизненно важный сухопутный маршрут через земли израиля на север в малую азию и месопотамию.

Теперь молодой лидер иудеи был готов столкнуться с великим фараоном, и древние традиции из разных источников создали единый эпос, который укрепил иосию в его политических целях.

В последующие века, во время вавилонского изгнания и после него, к рассказу об исходе будут добавлены новые слои.

Но теперь мы можем увидеть, как под давлением растущего конфликта с египтом в седьмом веке до н.э было собрано удивительное сочинение.

Сага об исходе израиля из египта не является ни исторической правдой, ни литературной выдумкой. это мощное выражение памяти и надежд, которое родилось в мире перемен.

Противостояния между моисеем и фараоном отражало важное противостояние молодого царя иосии и недавно взошедшего на трон фараона нехо.

Чтобы закрепить этот библейский образ к единой дате нужно передать глубинный смысл рассказа. Пасха не указывает на единичное событие, а является продолжительным опытом национального сопротивления существующей власти.