Твитнуть
Сообщение от Ilia Krohmal
Посмотреть сообщение
Продолжим изучать различия между законом и законом Божиим, углубляясь в вопрос.
При этом следует подчеркнуть, что мы разбираем значение этих понятий, не отталкиваясь от физического, - то есть разбираем их значения внутри скинии, в привязке ко второй завесе.
На сегодняшний момент мы установили, что "закон" - имя видимых смыслов Декалога, а "закон Божий" - имя невидимых.
Термин "видимые" в привязке ко второй завесе, уже не обозначает "физические" смыслы, как если бы воспрещалось совершать физическое прелюбодеяние, воровство, убийство, и тому подобное.
Теперь он обозначает самый близкий, очевидный смысл, вытекающий из характера изложения заповедей.
Обращаем особое внимание: речь идёт не о содержании заповедей, а о характере их изложения, который задаёт формат отношений между Господом Богом и человеком.
Декалог изложен в запретительном формате, о чём свидетельствует Павел, давая характеристику всему Декалогу:
Как видим, Павел не приводит в пример ту или иную заповедь, а сводит весь Декалог к фразе "не пожелай", излагая саму идею отношений с Господом Богом на основе закона.
Таким образом, под видимостью здесь следует подразумевать запретительный, осуждающий формат заповедей Декалога.
Крайне важно уловить, что Павел даёт имя "закон" отношениям с Богом, а не содержанию написанного.
"Не пожелай" - это имя отношений; здесь нет содержания заповедей.
И эти отношения основаны на видимом - то есть на самом близком, очевидном смысле - запрещение, осуждение.
Соответственно, термин "закон Божий" также должен обозначать отношения с Богом, основанные на невидимом, - на таком смысле, который не явен, не очевиден; его следует искать, к нему следует приблизиться.
И в этом смысле он - невидим.
Эти моменты являются дальнейшим развитием таких определений как "человек", включая внешнего человека и внутреннего человека, которые описывают не предмет, не субъект, а методы познания, формирующие отношение и восприятие.
Имея это в виду, взглянем на такую фразу Павла:
Павел соотносит внутреннего человека не с законом, а с законом Божиим, в котором тот находит удовольствие.
Следовательно, они взаимно сочетаются, взаимно соответствуют друг другу, поскольку имеется удовольствие.
И это понятно: внутренний человек мыслит целостно, и что, как не закон Божий, закон Целостности, может доставлять ему удовольствие, являясь его образом мышления.
Но вернёмся к закону и закону Божию.
Мы только что говорили, что закон - это имя отношений с Господом Богом, построенных вокруг установки "не пожелай".
А вокруг какой установки построен закон Божий?
Здесь нам нужно проложить связи от закона, который отражает близкие (видимые) смыслы - к дальним смыслам.
В понятиях Писания это значит, что мы должны "наполнить" закон.
И вот как Павел поясняет в чём заключается наполнение:
Итак, когда закон наполняется ведением, он превращается в закон Божий, закон Целостности (а целостность и есть любовь!), и тогда основная идея заповедей закона также меняется, и превращается в систему милостивых советов в отношении того, как пребывающему в любви к ближнему, не сделать ему зла (!).
Этот момент нам нужно особо проговорить.
Посмотрите, как однобокое "не пожелай", превращается в "возлюби", где "не пожелай" обслуживает "возлюби".
Посмотрите на тот же приём, исходящий от Иисуса:
Никто не задумывался, что Иисус только что заявил, что ни одна йота не должна нарушиться или прейти из заповеди "люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего"?
Как же Он тотчас меняет её на заповедь "любите врагов ваших"?!
Подобные разрывы - типичный уже, пример духовной задачи, когда для склеивания противоположных смыслов нужно применить Высшие рассуждения, и твёрдой верой заявить, что Бог целостен всегда.
Но не только целостен, но и рассудителен.
А значит заповедь закона, на самом деле, не противоречит заповеди Иисуса, а так только кажется.
Первая заповедь - ещё один пример видимых, то есть напрашивающихся в первую очередь, смыслов, которые, на самом деле, являются иллюзорными.
Вопрос иллюзорности, когда человек становится жертвой собственных иллюзий в толковании написанного, является краеугольным.
"Люби ближнего твоего, и ненавидь врага твоего", и: "люби врага твоего".
Каким образом первая заповедь становится второй?
А точнее: каким образом вторая заповедь, по словам Иисуса, является "полнотой, наполнением" (плерома) первой заповеди?
Давайте включим Высшие рассуждения.
Рассудительность, исходящая из Целостности, заявляет: раз закон говорит что любят только ближнего, а врага ненавидят, то враг, которого Иисус заповедует любить, должен каким-то образом стать ближним.
Каким образом? Что нам вновь подскажет Целостность и рассудительность?
А они говорят: здесь не обойтись без плоти Иисуса Христа.
Через плоть Иисуса Христа имеющей подобие плоти греховной, сообщаются с миром, примиряя его с Богом (а до этого он был враг), и доставляют ему спасение в надежде.
При этом следует подчеркнуть, что мы разбираем значение этих понятий, не отталкиваясь от физического, - то есть разбираем их значения внутри скинии, в привязке ко второй завесе.
На сегодняшний момент мы установили, что "закон" - имя видимых смыслов Декалога, а "закон Божий" - имя невидимых.
Термин "видимые" в привязке ко второй завесе, уже не обозначает "физические" смыслы, как если бы воспрещалось совершать физическое прелюбодеяние, воровство, убийство, и тому подобное.
Теперь он обозначает самый близкий, очевидный смысл, вытекающий из характера изложения заповедей.
Обращаем особое внимание: речь идёт не о содержании заповедей, а о характере их изложения, который задаёт формат отношений между Господом Богом и человеком.
Декалог изложен в запретительном формате, о чём свидетельствует Павел, давая характеристику всему Декалогу:
"7. Что же скажем? Неужели от закона грех? Никак. Но я не иначе узнал грех, как посредством закона. Ибо я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: «не пожелай»"(Римлянам 7:7)
Таким образом, под видимостью здесь следует подразумевать запретительный, осуждающий формат заповедей Декалога.
Крайне важно уловить, что Павел даёт имя "закон" отношениям с Богом, а не содержанию написанного.
"Не пожелай" - это имя отношений; здесь нет содержания заповедей.
И эти отношения основаны на видимом - то есть на самом близком, очевидном смысле - запрещение, осуждение.
Соответственно, термин "закон Божий" также должен обозначать отношения с Богом, основанные на невидимом, - на таком смысле, который не явен, не очевиден; его следует искать, к нему следует приблизиться.
И в этом смысле он - невидим.
Эти моменты являются дальнейшим развитием таких определений как "человек", включая внешнего человека и внутреннего человека, которые описывают не предмет, не субъект, а методы познания, формирующие отношение и восприятие.
Имея это в виду, взглянем на такую фразу Павла:
"Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием"(Римлянам 7:22)
Следовательно, они взаимно сочетаются, взаимно соответствуют друг другу, поскольку имеется удовольствие.
И это понятно: внутренний человек мыслит целостно, и что, как не закон Божий, закон Целостности, может доставлять ему удовольствие, являясь его образом мышления.
Но вернёмся к закону и закону Божию.
Мы только что говорили, что закон - это имя отношений с Господом Богом, построенных вокруг установки "не пожелай".
А вокруг какой установки построен закон Божий?
Здесь нам нужно проложить связи от закона, который отражает близкие (видимые) смыслы - к дальним смыслам.
В понятиях Писания это значит, что мы должны "наполнить" закон.
"17. Не думайте, что Я пришёл нарушить закон или пророков: не нарушить пришёл Я, но наполнить [плэросай - исполнять, совершать, наполнять].
18. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все"(Матфея 5:17,18)
18. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все"(Матфея 5:17,18)
"8. Не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви; ибо любящий другого исполнил закон.
9. Ибо заповеди: «не прелюбодействуй», «не убивай», «не кради», «не лжесвидетельствуй», «не пожелай чужого» и все другие заключаются в сём слове: «люби ближнего твоего, как самого себя».
10. Любовь не делает ближнему зла; итак, любовь есть полнота [плерома - наполнение, полнота] закона"(Римлянам 13:8-10)
9. Ибо заповеди: «не прелюбодействуй», «не убивай», «не кради», «не лжесвидетельствуй», «не пожелай чужого» и все другие заключаются в сём слове: «люби ближнего твоего, как самого себя».
10. Любовь не делает ближнему зла; итак, любовь есть полнота [плерома - наполнение, полнота] закона"(Римлянам 13:8-10)
Этот момент нам нужно особо проговорить.
Посмотрите, как однобокое "не пожелай", превращается в "возлюби", где "не пожелай" обслуживает "возлюби".
Посмотрите на тот же приём, исходящий от Иисуса:
"43. Вы слышали, что сказано: «люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего».
44. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас,
45. да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных" (Матфея 5:43-45)
44. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас,
45. да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных" (Матфея 5:43-45)
Как же Он тотчас меняет её на заповедь "любите врагов ваших"?!
Подобные разрывы - типичный уже, пример духовной задачи, когда для склеивания противоположных смыслов нужно применить Высшие рассуждения, и твёрдой верой заявить, что Бог целостен всегда.
Но не только целостен, но и рассудителен.
А значит заповедь закона, на самом деле, не противоречит заповеди Иисуса, а так только кажется.
Первая заповедь - ещё один пример видимых, то есть напрашивающихся в первую очередь, смыслов, которые, на самом деле, являются иллюзорными.
Вопрос иллюзорности, когда человек становится жертвой собственных иллюзий в толковании написанного, является краеугольным.
"Люби ближнего твоего, и ненавидь врага твоего", и: "люби врага твоего".
Каким образом первая заповедь становится второй?
А точнее: каким образом вторая заповедь, по словам Иисуса, является "полнотой, наполнением" (плерома) первой заповеди?
Давайте включим Высшие рассуждения.
Рассудительность, исходящая из Целостности, заявляет: раз закон говорит что любят только ближнего, а врага ненавидят, то враг, которого Иисус заповедует любить, должен каким-то образом стать ближним.
Каким образом? Что нам вновь подскажет Целостность и рассудительность?
А они говорят: здесь не обойтись без плоти Иисуса Христа.
Через плоть Иисуса Христа имеющей подобие плоти греховной, сообщаются с миром, примиряя его с Богом (а до этого он был враг), и доставляют ему спасение в надежде.