Твитнуть
Адельфопоэзис
Материал из Википедии свободной энциклопедии
Святые мученики Сергий и Вакх
Адельфопоэзис (ἀδελφοποίησις, от. греч. ἀδελφός брат и ποιέω делаю, творю) буквально «братотворение» обряд, исторически совершавшийся в некоторых христианских традициях для объединения двух людей одного пола (обычно мужчин) в благословлённый церковью дружественный союз. Схожие ритуалы побратимства практиковались и другими культурами, в том числе американскими индейцами, жителями древнего Китая, а также германскими и скандинавскими народами. По свидетельствам византийских рукописей IXXV в.в. молитвенные тексты провозглашали участников обряда «духовными братьями» и содержали упоминания пар, причисленных к лику святых, среди которых наиболее почитаемые святые Сергий и Вакх, прославленные своей дружбой[1]. В конце XX века исчезнувшая христианская традиция получила известность, оказавшись в центре полемики среди сторонников и оппонентов светской и религиозной легализации гомосексуальных отношений на Западе.
Содержание
История адельфопоэзиса
По мнению протоиерея Константина Никольского, этот обряд возник на почве стремления людей наладить крепкую дружбу, отличающуюся готовностью взаимно помогать друг другу вплоть до самопожертвования, какая бывает между родными братьями. Это стремление было ещё более сильным между христианами, исполняющими заповедь о любви к ближнему. Для укрепления единства прибегали к помощи Церкви. В связи с этим выработался чин братотворения.[2]
Главным образом адельфопоэзис был распространен в православном христианстве, в Греции, в славянских землях: в Киевской и Московской Руси. Чин появился в Византии ранее IX века. Древнейший сохранившийся текст находится в Евхологионе Гоара. Затем он перешёл в славянские страны: он встречается в глаголическом Евхологионе XI века, а затем в рукописных Требниках XIV-XV веков и позднейших, а также в печатных Потребниках 1625, 1633, 1636 и 1651 гг. и других.[3] Чин существовал в православной церкви вплоть до запрета правилом Номоканона[4].
На Руси чин братотворения был положительно воспринят в соответствии с народным духом, так как русские высоко ценили братство (что отразилось в пословицах и таких словах, как «братчина», «братина») и побратимство (существовал обряд обмена нательными крестами)[5]. Чин братотворения заочно совершил митрополит Иона над Казимиром IV и Василием II.[6]
Чинопоследование
Обряд братотворения был внешне очень сходен с совершением таинства брака и то, и другое происходило в церкви перед алтарём. Желающие оба мужчины вступить в союз ставились перед аналоем, на котором лежали крест и Евангелие. В руки им давались свечи, священник соединял их руки, читались молитвы, Священное Писание. Священник водил их вокруг аналоя с пением церковных песен, причащал Преждеосвящёнными Дарами. Мужчины, желающие стать братьями, обменивались поцелуями, целовали священника и шли на трапезу (агапу).
Последствия применения обряда
Вследствие распространённого в народе суеверия считалось, что церковный чин братотворения имел такое же значение как и таинство брака, в частности, лица, вступившие в духовное братство при посредстве церкви, считались состоящими в близком родстве, служившем препятствием к браку между их родственниками и предоставлявшем право наследовать без завещания. Кстати, это же следовало и из 53-го правила Трулльского собора (691692 г.), по которому духовное родство приравнивалось к кровному, «ибо сродство по духу важнее союза по телу».
Отмена
Чин был отменён вследствие злоупотреблений, связанных с неправильно понятым смыслом обряда[7]
Адельфопоэзис в христианской традиции
Русский учёный полимат, священник Павел Флоренский предлагает известное описание адельфопоэзиса в своём монументальном труде «Столп и утверждение истины. Опыт православной теодицеи в двенадцати письмах», содержащем раннюю библиографию по данной теме. Флоренский описывает традиционную христианскую дружбу, выраженную через адельфопоэзис, как «Предел дробления не человеческий атом, от себя и из себя относящийся к общине, но общинная молекула, пара друзей, являющаяся началом действий, подобно тому как такою молекулою языческой общины была семья», размышляя над словами Христа о том, что «Где ведь γαρ собраны двое или трое δύο ή τρεις в Мое Имя εις το έμον όνομα, там Я есмь посреди них». В своём теологическом толковании обряда Флоренский описывает соединение в адельфопоэзисе агапической и филической христианской любви, но не эроса, отмечая, что его последование состоит из молитв, чтения Библии и причастия преждеосвященных евхаристических даров.
Альтернативная точка зрения гласит, что обряд применялся во многих случаях как заключение постоянного договора между руководителями государств или братьями по религии. В качестве замены побратимства (в частности, по крови), которое в то время было церковью запрещено. Иные мнения, так например Брента Шо, также утверждают, что подобные союзы были скорей сродни побратимству и не содержали никакой сексуальной коннотации.
«Однополый союз» или «братотворение»?
Тем не менее, обряд привлёк общественное внимание на Западе, после того, как ныне покойный историк Йельского университета Джон Босуэлл в своей книге «Однополые союзы в досовременной Европе» (Same-sex unions in pre-modern Europe), также опубликованной, как «Брак подобий» (The marriage of likeness), высказал утверждение, что целью данной практики было объединить двух человек в некое подобие брачного союза. Его теория была оспорена другими учёными экспертами в этом вопросе, в особенности историком Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе Клаудией Рапп в специальном выпуске Католического научного журнала Traditio (вып. 52) в 1997 году, посвящённому критике подобного тезиса. Работа Босуэлла также подвергалась критике религиозного сообщества, на сегодняшний день исходящей главным образом от некогда вовлечённой в оригинальную практику Греческой православной церкви, которая посчитала его работу современным американским культурным присвоением их традиции и переводит слово «адельфопоэзис», как «братание», подразумевающее целомудренную дружбу. Аналогичный перевод термина «братотворение».
Несмотря на то, что многие учёные критиковали выводы Босуэлла, некоторые с ним соглашались, в их числе либеральные учёные Американской Епископальной церкви Робин Скроггс и Уилльям Л. Кантримэн. Босуэлл предоставил текст и перевод для нескольких вариантов церемонии «братания» в Греции и перевод различных славянских версий (Братотворение), хотя Рапп и прочие оппоненты оспорили точность его переводов. Босуэлл отрицал, что собственно адельфопоэзис можно было бы перевести, как «гомосексуальный брак», но настаивал, что «братотворение» или «создание братьев» было «анахронически буквальным» переводом и предлагал «однополый союз» в качестве предпочтительного толкования. Предпочтение Босуэлла было сомнительным для православных канонистов, а также для таких учёных, как Рапп, утверждавших, что это впутывание анахронически современной светской эстимологии и антропологии, отличной от традиционного христианства. Босуэлл провёл потенциальную параллель с современными концепциями о сексуальной идентичности, хотя последование к адельфопоэзис недвусмысленно подчёркивает духовную природу союза в досовременных христианских реалиях.
Босуэлл отмечал отсутствие какого-либо эквивалента западной латинской обрядовой традиции Римской католической церкви, но британский историк Алан Брэй в своей книге «Друг» (The Friend) представил латинский текст и перевод латинского католического обряда из Словении под названием «Ordo ad fratres faciendum», буквальнно «Последование к творению братьев». Аллан Тульчин, «Однополые пары ведущие домашнее хозяйство во Франции Старого порядка: применение Affrèrement» в журнале истории нового времени: сентябрь 2007, утверждал, что церемония affrèrement во Франции объединяла неродственные однополые пары в пожизненные союзы, которые затем могли сформировать семью, совместно владеть имуществом и являлись во всех отношениях тем же, что и брачный союз или были равноценными ему в условиях законных и социальных обычаев, на что указывают приходские записи. Однако они не соприкасались с ранней восточной традицией и не описаны в сексуальном плане в параллели с современными концепциями сексуальной идентичности.
Материал из Википедии свободной энциклопедии
 |
Эта страница требует существенной переработки. Возможно, её необходимо викифицировать, дополнить или переписать. Пояснение причин и обсуждение на странице Википедия:К улучшению/27 июня 2016. |
Святые мученики Сергий и Вакх
Адельфопоэзис (ἀδελφοποίησις, от. греч. ἀδελφός брат и ποιέω делаю, творю) буквально «братотворение» обряд, исторически совершавшийся в некоторых христианских традициях для объединения двух людей одного пола (обычно мужчин) в благословлённый церковью дружественный союз. Схожие ритуалы побратимства практиковались и другими культурами, в том числе американскими индейцами, жителями древнего Китая, а также германскими и скандинавскими народами. По свидетельствам византийских рукописей IXXV в.в. молитвенные тексты провозглашали участников обряда «духовными братьями» и содержали упоминания пар, причисленных к лику святых, среди которых наиболее почитаемые святые Сергий и Вакх, прославленные своей дружбой[1]. В конце XX века исчезнувшая христианская традиция получила известность, оказавшись в центре полемики среди сторонников и оппонентов светской и религиозной легализации гомосексуальных отношений на Западе.
Содержание
- 1 История адельфопоэзиса
- 2 Адельфопоэзис в христианской традиции
- 3 «Однополый союз» или «братотворение»?
- 4 См. также
- 5 Примечания
- 6 Литература
История адельфопоэзиса
По мнению протоиерея Константина Никольского, этот обряд возник на почве стремления людей наладить крепкую дружбу, отличающуюся готовностью взаимно помогать друг другу вплоть до самопожертвования, какая бывает между родными братьями. Это стремление было ещё более сильным между христианами, исполняющими заповедь о любви к ближнему. Для укрепления единства прибегали к помощи Церкви. В связи с этим выработался чин братотворения.[2]
Главным образом адельфопоэзис был распространен в православном христианстве, в Греции, в славянских землях: в Киевской и Московской Руси. Чин появился в Византии ранее IX века. Древнейший сохранившийся текст находится в Евхологионе Гоара. Затем он перешёл в славянские страны: он встречается в глаголическом Евхологионе XI века, а затем в рукописных Требниках XIV-XV веков и позднейших, а также в печатных Потребниках 1625, 1633, 1636 и 1651 гг. и других.[3] Чин существовал в православной церкви вплоть до запрета правилом Номоканона[4].
На Руси чин братотворения был положительно воспринят в соответствии с народным духом, так как русские высоко ценили братство (что отразилось в пословицах и таких словах, как «братчина», «братина») и побратимство (существовал обряд обмена нательными крестами)[5]. Чин братотворения заочно совершил митрополит Иона над Казимиром IV и Василием II.[6]
Чинопоследование
Обряд братотворения был внешне очень сходен с совершением таинства брака и то, и другое происходило в церкви перед алтарём. Желающие оба мужчины вступить в союз ставились перед аналоем, на котором лежали крест и Евангелие. В руки им давались свечи, священник соединял их руки, читались молитвы, Священное Писание. Священник водил их вокруг аналоя с пением церковных песен, причащал Преждеосвящёнными Дарами. Мужчины, желающие стать братьями, обменивались поцелуями, целовали священника и шли на трапезу (агапу).
Последствия применения обряда
Вследствие распространённого в народе суеверия считалось, что церковный чин братотворения имел такое же значение как и таинство брака, в частности, лица, вступившие в духовное братство при посредстве церкви, считались состоящими в близком родстве, служившем препятствием к браку между их родственниками и предоставлявшем право наследовать без завещания. Кстати, это же следовало и из 53-го правила Трулльского собора (691692 г.), по которому духовное родство приравнивалось к кровному, «ибо сродство по духу важнее союза по телу».
Отмена
 |
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его. |
Адельфопоэзис в христианской традиции
Русский учёный полимат, священник Павел Флоренский предлагает известное описание адельфопоэзиса в своём монументальном труде «Столп и утверждение истины. Опыт православной теодицеи в двенадцати письмах», содержащем раннюю библиографию по данной теме. Флоренский описывает традиционную христианскую дружбу, выраженную через адельфопоэзис, как «Предел дробления не человеческий атом, от себя и из себя относящийся к общине, но общинная молекула, пара друзей, являющаяся началом действий, подобно тому как такою молекулою языческой общины была семья», размышляя над словами Христа о том, что «Где ведь γαρ собраны двое или трое δύο ή τρεις в Мое Имя εις το έμον όνομα, там Я есмь посреди них». В своём теологическом толковании обряда Флоренский описывает соединение в адельфопоэзисе агапической и филической христианской любви, но не эроса, отмечая, что его последование состоит из молитв, чтения Библии и причастия преждеосвященных евхаристических даров.
Альтернативная точка зрения гласит, что обряд применялся во многих случаях как заключение постоянного договора между руководителями государств или братьями по религии. В качестве замены побратимства (в частности, по крови), которое в то время было церковью запрещено. Иные мнения, так например Брента Шо, также утверждают, что подобные союзы были скорей сродни побратимству и не содержали никакой сексуальной коннотации.
«Однополый союз» или «братотворение»?
Тем не менее, обряд привлёк общественное внимание на Западе, после того, как ныне покойный историк Йельского университета Джон Босуэлл в своей книге «Однополые союзы в досовременной Европе» (Same-sex unions in pre-modern Europe), также опубликованной, как «Брак подобий» (The marriage of likeness), высказал утверждение, что целью данной практики было объединить двух человек в некое подобие брачного союза. Его теория была оспорена другими учёными экспертами в этом вопросе, в особенности историком Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе Клаудией Рапп в специальном выпуске Католического научного журнала Traditio (вып. 52) в 1997 году, посвящённому критике подобного тезиса. Работа Босуэлла также подвергалась критике религиозного сообщества, на сегодняшний день исходящей главным образом от некогда вовлечённой в оригинальную практику Греческой православной церкви, которая посчитала его работу современным американским культурным присвоением их традиции и переводит слово «адельфопоэзис», как «братание», подразумевающее целомудренную дружбу. Аналогичный перевод термина «братотворение».
Несмотря на то, что многие учёные критиковали выводы Босуэлла, некоторые с ним соглашались, в их числе либеральные учёные Американской Епископальной церкви Робин Скроггс и Уилльям Л. Кантримэн. Босуэлл предоставил текст и перевод для нескольких вариантов церемонии «братания» в Греции и перевод различных славянских версий (Братотворение), хотя Рапп и прочие оппоненты оспорили точность его переводов. Босуэлл отрицал, что собственно адельфопоэзис можно было бы перевести, как «гомосексуальный брак», но настаивал, что «братотворение» или «создание братьев» было «анахронически буквальным» переводом и предлагал «однополый союз» в качестве предпочтительного толкования. Предпочтение Босуэлла было сомнительным для православных канонистов, а также для таких учёных, как Рапп, утверждавших, что это впутывание анахронически современной светской эстимологии и антропологии, отличной от традиционного христианства. Босуэлл провёл потенциальную параллель с современными концепциями о сексуальной идентичности, хотя последование к адельфопоэзис недвусмысленно подчёркивает духовную природу союза в досовременных христианских реалиях.
Босуэлл отмечал отсутствие какого-либо эквивалента западной латинской обрядовой традиции Римской католической церкви, но британский историк Алан Брэй в своей книге «Друг» (The Friend) представил латинский текст и перевод латинского католического обряда из Словении под названием «Ordo ad fratres faciendum», буквальнно «Последование к творению братьев». Аллан Тульчин, «Однополые пары ведущие домашнее хозяйство во Франции Старого порядка: применение Affrèrement» в журнале истории нового времени: сентябрь 2007, утверждал, что церемония affrèrement во Франции объединяла неродственные однополые пары в пожизненные союзы, которые затем могли сформировать семью, совместно владеть имуществом и являлись во всех отношениях тем же, что и брачный союз или были равноценными ему в условиях законных и социальных обычаев, на что указывают приходские записи. Однако они не соприкасались с ранней восточной традицией и не описаны в сексуальном плане в параллели с современными концепциями сексуальной идентичности.
Комментарий